Валентина ЛЕОНОВА. Рассказы

ГАДАЛКА

При рождении человек щедро наделён различными способностями и возможностями для их воплощения, которыми, однако, не все пользуются. Моей же матери всегда это удавалось. В душе она была великой актрисой. С радостью проявляла в своей жизни редкую сноровку и изобретательность, которую направляла лишь в добрых целях.

Казалось, что она была кладезем чужих секретов. Всегда общительная, мама имела множество подруг. Не было в дружбе с ней более преданного человека. У неё прекрасно получалось поддержать и успокоить. Соседка, имеющая непутёвого ребенка, всегда уходила от мамы в уверенности, что у неё растет почти что ангел. Её актерский талант и методы его воплощения иногда просто восхищали.

Моя подруга с удовольствием вспоминает, как мать гадала на картах девчонкам с нашей улицы. Они ей очень верили, потому что пророчила мама только хорошее: ей хотелось быть доброй гадалкой. Всю жизнь я

подозревала, что не очень-то мама и умела гадать, а только изображала гадалку. И подтверждением этому служит такая история.

Из всех родственников мама больше всего была привязана к младшему брату. Он единственный поддержал сестру в сложной ситуации: помог ей, молодой вдове с четырьмя детьми, переехать из сельской глубинки в областной центр. Потом сам же благоустраивал наше приобретенное в городе жилье. Когда он женился, то мама предоставила молодожёнам место в своем доме. Но семейная жизнь у Лёши не сложилась. И вскоре супруги расстались.

Дядя переехал в общежитие для одиноких, где и проявилась его слабость к спиртному. К счастью, в строительной бригаде, где работал Лёша, появилась добрая деревенская девчонка, которая, казалось, отвлекла его от нездорового увлечения. Через какое-то время он уже представил нам Зою как свою жену. Они поселились в нашем доме.

Спокойная, мудрая, доброжелательная Зоя нам сразу понравилась. Мы радовались за дядю. Но всё же иногда у Алексея появлялась тяга к спиртному, которая омрачала их семейную жизнь. Мама тогда тигрицей вставала на сторону невестки. Зоя, несмотря ни на что, любила мужа. Он был трудолюбивый, весёлый. Ей стало жить тяжелее, когда супруги получили свое жильё, ведь мама уже не могла контролировать своего брата.

Однажды любимая мамина невестка пришла сильно расстроенная и обиженная на мужа. Мама, выслушав Зою, возмущённо стала ругать его на чем свет стоит и давать советы, как справиться с проблемой. Она обещала сурово разобраться с младшим братом. Мать так распалила себя гневом, что появись он сейчас, наверное, не остался бы в живых. Все кары небесные, казалось, должны были обрушиться на Алексея. Голос мамы срывался и захлебывался. Зоя смотрела на золовку и даже стала успокаиваться, видя такое искреннее сопереживание. Мы с сестрой занимались своими делами и не вмешивались в разговор. Я только вышла за калитку, как заметила на дороге дядю, направляющегося к нашему дому. Быстро вернувшись, предупредила об этом маму. Она моментально взяла себя в руки и скомандовала Зое спрятаться на печке.

Когда Алексей появился на пороге, наша артистка театра семейной драмы притворилась обрадованной встрече с братом. Он не почувствовал её лицемерие в вопросах о делах и сразу спросил, не приходила ли к нам его жена. Артистка прекрасно входила в роль и талантливо продемонстрировала удивление. Брат сразу же поведал о ссоре с женой. Мама терпеливо выслушала его версию и вроде бы расстроилась из-за исчезновения из дома обиженной на него Зои. Хорошая актриса медленно превращалась в заслуженную. Мы с сестрой, находясь за тонкой перегородкой в другой комнате, поняли, что впереди самый интересный акт спектакля: мама взяла в руки гадальные карты. Мне казалось, что гадать она никогда не умела. Но здесь её понесло. Якобы по картам она стала рассказывать, что же произошло в семье, повторив слово в слово, рассказанное женой дяди. Он просто остолбенел. В его глазах появилось недоумение. Алексей стал выяснять, откуда у неё такие экстрасенсорные способности. Не моргнув глазом, его сестрица выдала сногсшибательную историю о предках-ясновидцах. Информация о неизвестных ему родственниках дядю изумила.

А мама уже находилась на пути к “Оскару”. Карты мелькали у Лёши перед глазами. А гадалка не останавливалась, уверяя, что если сейчас жена к нему не вернётся, то его ждёт близкая смерть под забором. А у Зои на пути, прямо совсем рядом, стоит неженатый король. Очень богатый, к тому же военный. Полковник — богатый и красивый. Мама всегда считала офицеров лучшими женихами. И уж столько восторженного наговорила про короля, что мы с сестрой, еле сдерживая смех, поняли, что судьба Зои — это принц на белом коне. И она уже из штукатура со стройки быстро превращалась в королевскую особу.

Зоя смотрела на нас из-за занавески и двумя руками крепко закрывала рот, боясь выдать себя из-за душившего смеха. Я таращила на нее глаза и делала знаки соблюдать осторожность. А уже заслуженная в наших глазах артистка ярко живописала брату будущую счастливую жизнь Зои и его собственную трагическую судьбу. Ещё немного, и она была готова указать точное месторасположение того забора, под которым погибнет её брат. “Оскар” был у неё в руках, потому что Алексей, уже не стесняясь сестры, заплакал.

Мать, не выпуская из рук карт, заторопила брата, чтобы шел быстрее домой, по картам видно, что его жена вот-вот вернётся собирать свои вещи. Хлебосольная мама на этот раз впервые не предложила брату поужинать, а постаралась побыстрее выпроводить его из дома. Алексей ушел тревожным, хмурым и раздражительным.

Через пять минут после ухода дяди стало понятно, что Зоя простила мужа. А мамино воспитательное гадание надолго примирило супругов. Мы с сестрой долго смеялись и не осудили мать за откровенное враньё — ведь это было ради спасения семьи. А ещё подумали, что вечер прошёл весело и с пользой.

ЗАНАВЕСКИ В ПОЛОСКУ

Каждое лето в доме моей бабушки Степаниды собирались многочисленные родственники. С каким радостным нетерпением ждала я их приезда.

Кроме тёти и кузенов приезжали из столицы брат и сестра бабушки. Весёлый балагур дедушка Миша затевал походы за грибами, рыбалку. Мы, дети, буквально липли к нему, неистощимому рассказчику и придумывальщику. В отличие от дедушки Миши его сестра, моя двоюродная бабушка Настя, была строгой и какой-то недоступной. У всех троих, включая бабушку Степаниду, была одна общая черта характера — ворчливость. Бабушка Настя выделялась этим в большей степени. У своих родителей она была старшей из

детей и потому присматривала за братом и сестрой в детстве. В присутствии Насти бабушка робела, никогда с ней не спорила и чаще звала сестру не по имени, а нянькой. Среднего роста, Анастасия казалась почему-то монументальной, что подчеркивалось величавой гордой походкой, в которой выражалась явно упрямая воля и резкий характер. В глубоком кармане широкой юбки у неё непременно находилась коробочка с нюхательным табаком. С удовольствием курильщика она засыпала табак в ноздри и оглушительно с наслаждением чихала.

Грозный вид бабули не позволял нам близко общаться. Мы все её боялись. Её даже побаивался муж Евстафий. Несмотря на это, ворчливость жены в его глазах была особенной, и он смотрел на неё тепло и нежно. В глубине души Евстафий знал, что его Настя добрый и заботливый человек. В послевоенные годы она пригласила к себе жить в единственную комнату в коммуналке семью брата с маленькой Валечкой. Всей душой привязалась к племяннице и, не имея своих детей, как могла, помогала в заботах о ребёнке. Всю жизнь Валентина помнит любовь тётушки.

После смерти мужа бабушка Анастасия оказалась под опекой родственников. Но через несколько лет попросила оформить её в пансионат для престарелых. Физически родным стало полегче: можно было реже отрываться от семей для решения её проблем. Созваниваясь, заранее договаривались, кто поедет среди недели навестить тётю Настю. Позже, смеясь, рассказывали о визите и о том, чем же на этот раз была раздражена и недовольна родственница. Угодить ей было невозможно, и разговор представлял сплошное ворчание по любому поводу. Но все привыкли к такой манере беседы и не огорчались.

Моя мама при своей излишней эмоциональности, казалось, никогда не реагировала на брюзжание бабушки Насти и относилась к ней с особенным уважением. А в конце жизни, вспоминая бабулю, которой уже более 30 лет не было в живых, с удивительной теплотой и нежностью сказала о ней: «Хорошая женщина была. Очень добрая». И рассказала мне очень давний случай, который в начале семейной жизни определил её отношение к бабушке.

Они с папой были очень молоды и бедны. Приехав в Москву с моей маленькой сестрой Наташей, остановились на несколько дней у бабушки Насти. Ночью Ната сильно плакала. Причина оказалась проста — мокрые пелёнки. Их было очень мало и на ночь не хватило. Все проснулись, ведь бабушка по-прежнему проживала в одной комнате коммуналки. Поняв, в чём дело, она привычно заворчала и, не раздумывая, решительно сдернула с окна свои единственные полосатые занавески и тут же разорвала их на пелёнки. Маме стало очень неловко, ведь комната находилась на первом этаже. Перепеленав и успокоив ребёнка, она не заснула до утра. Лежала в темноте с открытыми глазами и перебирала в памяти события своей жизни.

Её семейная жизнь была без материальной помощи родных. Но и спустя три года, как она была замужем, в доме не было даже скромного достатка. И совсем ещё недавно она, чтобы вымыть пол, дожидалась ухода соседки на работу и тихонько брала с забора её половую тряпку. Несколько кусков ткани из старых занавесок показались маме огромным богатством. Она даже немного всплакнула, растроганная искренним участием в её жизни.

Моя мама была благодарным человеком и никогда не забывала этот поступок, который явился показателем истинной душевной щедрости и настоящей заботы. Выслушав маму, я по-другому увидела бабушку Настю и поняла, что ворчание не порок, как считала раньше. Это как бледный фантик, под которым может быть спрятана самая вкусная конфета.