ДЕТИ ВОЙНЫ

Воспоминания Заслуженного учителя Российской Федерации Веры Феоктистовны ОРЛОВОЙ

Через месяц после начала войны мне исполнилось всего четыре годика, но я хорошо помню те ужасы и страхи, которые пережила в детстве.

Мы жили в деревне Турки, которая находилась между Слободой и Гостимлей. Местность болотистая и немцы туда особо не показывались. Помню, как мы — дети, играли возле речушки. И вдруг над нами стал летать немецкий самолет. Он кружил так низко, что мы видели смеющееся лицо летчика. Было очень страшно, мы падали на землю, укрывались под кустами.
Скоро в деревне появились немецкие мотоциклисты. Немцы чувствовали себя хозяевами, кричали: «Матка, яйки!». Стояла суматоха, кудахтали куры, визжали свиньи. Немцы находились в деревне три-четыре дня. Нас выгнали в сарай, а сами жили в хате. Помню, как я зашла в дом, стояла возле двери, а несколько человек склонились над картой и что-то решали. Потом один немец подошёл ко мне и дал маленькую шоколадку.
А ещё в памяти у меня остались озверелые предатели — полицейские. Моего отца в начале войны не взяли на фронт (у него очень болела нога). Мама поздними вечерами лечила ему ногу, чем могла, перевязывала, делала примочки. Отец был связан с партизанами, а мать ему помогала. Она у меня была смелая и отважная, хорошо стреляла из ружья.

В это время наши солдаты отступали. Среди них были раненые. Мама тайно их выхаживала, прятала и увозила на лошади в сторону Починка (сейчас не помню точно куда). Полицаи прознали про это, были её плётками, но она никого не выдала, хоть и рисковала своей и нашей жизнью.
Отец для партизан собирал патроны, оружие. Полицаи охотились за ним, но он скрывался и в дом приходил поздним вечером.
Но однажды отец пришёл днём. И вдруг на пороге полицаи, они собирали для немцев валенки, шубы. Спрятаться было негде. Отец быстро вскочил на печь, прижался к стене, его закрыли всяким барахлом, а нас детей усадили на краю. Полицаи орали требовали шубы и валенки. Мать, дрожащая от страха, отдавала им всё, только бы они скорей покинули нашу хату.

В деревне был один полицейский, но к нам наведывались человек пять-шесть. Они искали в доме патроны. И вот один раз они заявились с утра. Орали, разбросали всю одежду из сундучка по полу и приказали ничего не трогать.
Бабушка потом попросила меня собрать всё и подмести пол. Я так и сделала. К вечеру снова явились полицаи. Они кричали, избили маму, бабушке выбили зубы, но патронов не нашли. Потом они приходили больше к вечеру, но в дом не заходили, а стреляли по дому, по окнам. А мы с тётей прятались под кровать (в доме жили две семьи). Она обнимала детей, закрывала нас собой. Было очень страшно.
Таких эпизодов было много, но что-то уже выпало из памяти. А родители наши не любили об этом рассказывать. Уже после войны у нас случился пожар, горела соломенная крыша, а там были запрятаны патроны. Они рвались так, что нельзя было подойти к дому…

Мне хотелось бы рассказать еще об одном страшном эпизоде. Через дорогу от нашего дома жила молодая семья учителей. Они тоже имели связь с партизанами и погибли в первый год войны. Нашлись предатели, выдали их. И вот как-то приехали полицаи и несколько немцев с собаками. Соседи-бедолаги не успели уйти, и их сначала жестоко травили собаками, а потом добивали прикладами.
Я пишу эти строки и не могу удержать слез. Взрослых и детей согнали в одну кучу, заставляли смотреть, угрожали. Но люди всё равно боролись, как могли, и мои родители — Тимошенков Феоктист Андреевич и Мария Федотовна, конечно же, тоже.
Когда у отца затянулась рана на ноге, он ушел на фронт. После победы вернулся домой. Работал в потребкооперации. А брат его погиб. У него остались две дочери. Мамин брат Ржевцев Иван Федотович — офицер Красной Армии, погиб в первый год войны, оставив в Доброселье четверо детей.
А младший брат Петр погиб от разрыва снаряда сразу после освобождения Смоленщины. Каждая семья заплатила великую цену за Победу.

Полицейского из нашей деревни осудили, он больше домой не вернулся. Отсидел срок, завел себе другую семью. Но мы — дети войны, ненавидели его сына, хотя он ни в чём не был виноват. До сих пор у меня остался негатив к словам полиция и полицейские. Простите меня…
Мы, дети войны, быстро взрослели. Работали вместе со взрослыми. Помогали в заготовке сена, уборке урожая, заготовке торфа и других делах.
Жители нашей деревни были очень трудолюбивые. Вставали рано, ложились поздно. Дети помогали им во всем. Я не помню, чтобы кого-нибудь из мальчишек курил или чего хуже — пил. Играли в основном вечером, когда встречали с поля коров. Любимыми играми были — лапта, «чижики», «классики»…
Устраивали концерты. Клуба у нас не было, зато посередине деревни жил гармонист. Все относились к друг-другу, тепло, по-соседски. Собирались вместе за большим столом на улице после посевной и уборочной. Если у кого-то случалось беда, всегда помогали друг другу.
Записала
Валентина ШУПИЛКИНА