Алексей ЕВСЕЕВ: Основная роль прокуратуры заключается в помощи людям

Прокуратура Российской Федерации ведет свою историю от Именного Высочайшего Указа Петра Первого, которым император повелел быть при Правительствующем Сенате генерал-прокурору, обер-прокурору, а также во всякой Коллегии по прокурору. Свой Указ государь издал 12 января 1722 года. Таким образом, уже совсем скоро, а именно 12 января 2022 года российская Прокуратура будет отмечать свое трехсотлетие.

О том, какие функции выполняет ведомство в наши дни непосредственно в Монастырщинским районе рассказывает прокурор района Алексей Геннадьевич Евсеев.

— Алексей Геннадьевич, вы начали свою профессиональную деятельность в 2004 году сразу после окончания Смоленского гуманитарного университета в органах прокуратуры с работы в спецпрокуратуре — Смоленской прокуратуре по надзору за соблюдением закона в исправительных учреждениях. Что это за спецпрокуратура?

— В органах прокуратуры есть такое понятие — сппецпрокуратура, сюда относятся помимо той, пенитенциарной, в которой работал я, еще транспортная, природоохранная. Непосредственно в Смоленской области функционируют спецпрокуратуры за соблюдением законности в исправительных учреждениях и транспортная.

— Вы, когда шли работать в прокуратуру, наверное, так и мечтали следить за соблюдением законности в местах лишения свободы, где содержится весьма специфический контингент?

— Нет, изначально я хотел быть следователем. Но не случилось, и я стал работать в спецпрокуратуре, однако нисколько об этом не жалею. На самом деле, на практике оказалось очень интересно. Моими были колония № 6 в Рославле и колония-поселение № 5 в Десногорске. И все мы осуществляли надзор за следственным изолятором № 1 в Смоленске, где размещена областная больница для осужденных.

— Алексей Геннадьевич, вопрос болезненный для всей правоохранительной системы — пытки в отношении осужденных. После вскрытия подобных фактов в одном из подразделений ФСИН совсем недавно Президент отстранил от должности руководителя этой федеральной службы. В период вашей работы в спецпрокуратуре вам приходилось сталкиваться с фактами пыток или унижения достоинства осужденных?

— Никогда. В рославльской колонии № 6 и тогда, когда я там работал, и сейчас отбывают наказание люди, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления. Причем, в мое время (не знаю, как теперь) в колонии одновременно находилось более тысячи заключенных, но никто из них никогда не жаловался на пытки и унижения. Не могу сказать, как было до меня, не могу сказать, что там происходит сейчас, но когда я там работал, было именно так. Я в той колонии находился практически каждый день, как там говорят — «находился в зоне». И в принципе, любой осужденный мог с разрешения сотрудника колонии позвонить по внутреннему телефону и прийти ко мне на прием. Там все было под строгим контролем и со стороны администрации колонии, и с моей стороны, так, что говорить о каких-то пытках просто не приходиться.

Правда, крайне редко были случаи применения спецсредств в отношении осужденных. Например, тех же наручников. Но это единичные случаи и обусловлены они были неадекватным поведением самих осужденных. Если человек неадекватен, он может причинить вред себе, другим осужденным или сотрудникам колонии. И такими людьми, наверное, следует заниматься психологам.

В места лишения свободы попадают разные личности, у каждого своя судьба, свой жизненный опыт, и попав в колонию, каждый из них ведет себя по-разному. Там определенная социальная среда и там нет такого, чтобы человек мог закрыться где-то и побыть в одиночестве, все время он пребывает среди людей. А это психологически очень тяжело, отсюда могут и происходить отдельные срывы. Но это в моей практике были одиночные случаи, бунтов заключенных или других форм противостояния администрации колонии не было. Я думаю, и сейчас там не хуже.

— В прокуратуру Шумячского района, где вы работали до того, как стали прокурором Монастырщинского района, вас перевели на повышение после спецпрокуратуры?

— Можно сказать и так. Хотя, мне очень нравилось в спецпрокуратуре, я к ней привык, несмотря на то, что там есть определенная специфика, мною уже был наработан определенный уровень знаний, навыков. Да и сама работа была очень интересной. Там постоянно что-то менялось, каждый день было что-то новое. Осужденные, у них же масса свободного времени, вот они и придумывают что-то, например, кто-то начинает жаловаться на условия содержания, на медицинскую помощь, которою получает — не такую, как считает, ему нужно. Таблетки ему, скажем, не те дают, которые должны быть по его мнению. И так может быть все, что угодно. Каждый день какая-то новая жалоба, какая-то новая просьба.

Мне эта работа нравилась, и я очень долго отказывался от повышения. Но в конце концов пришел к пониманию, что нужно профессионально расти, и я согласился, что, наверное, действительно пора менять обстановку. Тогда же мне предложили должность заместителя прокурора Шумячского района, и я согласился.

— Алексей Геннадьевич, в чем заключается роль районного прокурора?

— Я поясню на примере. В Шумячском района в селе Первомайском был хрустальный завод. Так вот, когда проходила процедура банкротства предприятия, я побывал в музее завода, тогда как раз собирались распродавать его экспонаты. Вещи действительно очень красивые. Заходишь в музей, включаешь свет, он падает на хрустальные изделия, преломляется на гранях и как радуга разбегается по сторонам. Так играют грани хрусталя. Вот и работу прокуратуры можно образно сравнить с ограненным обработанным хрусталем. Она такая же многогранная.

Но если сформулировать ее в одном предложении, то основная роль прокуратуры заключается в помощи людям. Вот, скажем, у районной прокуратуры есть надзорная функция. Если чиновник, выполняя свои профессиональные функции, нарушает какие-то нормы и требования законодательства, вот в такой момент и появляется прокурор.

— А если у этого чиновника есть объективные причины, по которым он не соблюдает требования законодательства, например, в бюджете нет денег, чтобы это требование законодательства выполнить?

— Отсутствие или нехватка средств в бюджете не должны касаться простых людей. Они не должны от этого страдать, и это не повод, чтобы ущемлять их законные права и интересы. Для их защиты как раз и нужен прокурор.

— Кроме чиновников, кто еще подпадает под надзор прокуратуры?

— Да фактически все участники правоотношений.

— И индивидуальные предприниматели?

— Да, они тоже под нашим надзором. Но не только они, а все хозяйствующие субъекты других организационных форм и форм собственности.

— Хозяйствующих субъектов, бедолаг, и так контролируют все, кому не лень. А прокуратура в каком плане их контролирует?

— В отношении юридического лица и индивидуального предпринимателя есть определенные нормативы и требования, установленные, прежде всего, гражданско-правовым и трудовым законодательством. Здесь и своевременная выплата заработной платы, и соблюдение требований техники безопасности. Это все контролирует прокуратура.

— Наличие коронавируса как-то сказалось на работе прокуратуры?

— Скажу так — это несколько осложнило нашу работу. Допустим, выходы на проверки в те же самые детские дошкольные и образовательные учреждения. Лишний раз туда прокурору, наверное, ходить, пока идет пандемия, не стоит. Лучше действовать какими-то дистанционными методами. То же самое и в отношении других организаций. Но это, конечно, не значит, что в случае необходимости мы откажемся от проведения проверки.

В то же время в плане надзора пандемия коронавируса добавила нам надзорных функций в плане соблюдения санитарно-гигиенических и медицинских требований. Под наши проверки подпадают учреждения здравоохранения, оказывающие врачебные услуги. Наличие средств, чтобы обеспечить помощь заболевшим, тоже находится на нашем контроле.

Но в задачи районной прокуратуры входит не только надзор, мы представляем и государственное обвинение в суде. Это очень сложная работа, поскольку на кону стоит судьба человека. Прокурор должен изучить уголовное дело, он его в суд подписывает и более того, если он соглашается с обвинением, он должен быть уверен, что человек действительно виновен.

— Алексей Геннадьевич, если сравнивать два района, есть какое-то между ними различие?

— Сразу бросилось в глаза развитое сельское хозяйство. Причем не огромные сельхозпроизводители, такие как «Останкино» и «Мираторг», а местные сельскохозяйственные производственные кооперативы — СПК. Когда я пришел работать в Шумячский район в 2013 году, там еще какие-то СПК были, пытались крутиться, что-то делать. Но они закрылись. Кто-то из бывших работников открыл магазин, кто-то организовал пилораму. Но все это уже не сельское хозяйство. Большая часть СПК исчезли. А здесь, в Монастырщинском районе, СПК есть и это, я считаю, хорошо.

— А с профессиональной точки зрения, уже отметили какие-то особенности Монастырщинского района?

— Я тут всего чуть больше месяца, и какие-то основательные выводы делать рано, потому ничего особенного выделить не могу. Если говорить о криминале, то я не могу сказать, что Монастырщинский район какое-то из ряда вон выходящее муниципальное образование по количеству или по категориям преступлений. Все, как и везде — преимущественно кражи и дистанционные мошенничества.

Беседовал
Алексей ГУСИНСКИ